Великие гуманисты

Бориса Заходера пригласили на телевидение, и он сразу пошел в прямом эфире. Ведущий источал похвалы гостю передачи, а Заходер с интересом слушал его рассказ о том, что никто не сделал столько для крушения тоталитарного режима, сколько детский писатель Заходер.

Под конец передачи детский писатель, тоже разговорившись, вспомнил своего друга поэта Глазкова, который однажды похвастался, что он — самый большой гуманист на свете, поскольку прославил в стихах всех, кто достоин похвалы или жалости. Заходер возразил, что он еще больший гуманист, потому что воспел и тех, кого Глазков в своих стихах обошел вниманием. Глазков: “Чем докажешь?”.

— И тогда я ему прочитал стихотворение, которое тут же сочинил, — сказал Заходер и выжидательно посмотрел на ведущего. — Только оно немного неприличное.

Ведущий воздел руки в гору, призывая небесные силы в свидетели, что маленькая шалость большого мастера только украсит передачу.

— Не боитесь? — уточнил Заходер.

— Главное, чтобы вам было удобно, — любезно ответил ведущий.

И Заходер прочел:

 

“Никто не любит мандавошек.

А мне их жалко, бедных крошек”.

 

Ведущий, хватаясь за голову:

— Бо-оже мой!..